понедельник, 23 февраля 2015
А почему бы и нет. Проследить прогресс, так сказать.
СиняяУ нее были яркие синие глаза — это все, что я помню.
— Пойдем в дом, простудишься, - сказала она.
Кажется, тогда шел дождь. Кажется, была ночь. Кажется, тучи над нашими головами напоминали китов.
Она поманила меня, как манят собак, и я пошел за ней.
В ее квартире было светло и пахло мятой — я помню это отчетливо.
Когда я вышел из ванной, оставляя после себя мокрые следы и лужицы, на столе стояли две чашки с чаем — черным, с молоком, без сахара. Она грела об одну из них руки, и в свете единственной лампочки ее глаза казались почти черными.
У ее улыбки был привкус понимания:
— Ну что, оборотень, поговорим?
Кажется, я тогда удивился.
— Может, и поговорим, — ответил я и улыбнулся в ответ так, как только может улыбнуться волк.
Потом мы сидели друг напротив друга и говорили. Пили чай, она — с печеньем, я — с курицей. На середине ее монолога о верховой езде отключили электричество, и кухня погрузилась в темно-синюю ночь, а она только пожалела о том, что чайник теперь будет недоступен, будто не находилась в темноте наедине со зверем. Она не боялась меня, и на рассвете я уходил от нее почти с сожалением.
Я не помню ее лица, фигуры, цвета волос, даже голоса. Моя память всегда отличалась некоторой избирательностью, что есть, то есть.
Но по ночам я все так же вижу ее глаза.
10.07.13
@темы:
мои разноцветные сказки