... Serkonos, vast and endless. The universe, contained.
все вот это мы написали с братаном Дисом Мистер Ирбис; ссылки на фикбук будут, как только он выложит работы туда)
Название: свечи, консервы, картины
Размер: мини (1065 слов)
Канон: Thief 4 (2014)
Пейринг/Персонажи: Дауд/Гарретт, мимопробегал Томас
Категория: слэш
Жанр: недофлафф, slice of life
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Радшорская романтика
Примечание: кроссовер с Dishonored, модерн!АУ
Фикбук: [x]
читать дальшеПробираться мимо выставленных патрулей было даже не искусством — скорее, развлечением. Держаться в тени, лезть по узким карнизам, а потом — в окно, которое кое-кто как обычно оставил открытым. Свежий воздух, конечно же, и никакого представления о безопасности. Ну, тем лучше для него.
Впрочем, сегодня Гарретта влекли несколько иные соображения, нежели желание что-нибудь стащить.
Он осмотрелся по сторонам и быстро перелез через подоконник. Дауд лежал на кровати, спокойный и расслабленный, и смотрел прямо на него. Одна рука замерла под подушкой — сжимая пистолет, не иначе; ничего другого, впрочем, Гарретт и не ждал. Опять ему угрожают вместо приветствия... А ведь он даже не вооруженным пришел — нож и дубинка не в счет, не говоря уже о “кошке”. Кто же в наши дни выходит из дома без “кошки”?
— Держи руки так, чтобы я их видел, — проговорил Дауд совершенно не сонно, — и опусти шарф. Медленно.
— И ты здравствуй, и я скучал, — пробурчал Гарретт, но послушался. Шарф действительно закрывал лицо до самых глаз, а в Дануолле хватало желающих влезть к Дауду в окно... с любыми целями.
Ходили слухи, что у него тут самая богатая коллекция оккультных предметов на Островах — от рун и амулетов до ножа, которым убили местного бога; несколько раз Гарретта даже пытались нанять, но он отклонял предложения. Он лучше прочих знал, что это просто байки. У Дауда даже святилища не было, что уж говорить про все остальное.
Дауд, словно услышав его мысли, рывком сел, вытащив руку из-под подушки (к удовольствию Гарретта, без пистолета), и скрестил ноги.
— Значит, не ошибся, — проговорил он странно довольно. — Так и думал, что ты зайдешь.
— Мы договаривались о встрече, — напомнил Гарретт.
— Через два дня. А ты всегда любил приходить неожиданно.
— Ты меня знаешь, — Гарретт развел руками.
Дауд усмехнулся. При этом его глаза приняли странное, почти хищное выражение; Гарретт слышал, такой взгляд называют “волчьим”, но сам он, городской житель, волков никогда не видел. Разве что в зоопарке, в далеком детстве, но это не считается.
— Что ты хотел мне сказать?
Вместо ответа Гарретт бросил на кровать тубус, висевший у него на плече.
— Слышал, ты это искал, — проговорил он, глядя, как Дауд недоуменно крутит тубус в руках. — От тебя, между прочим, же и слышал. Пришел вот поговорить об оплате.
Дауд открыл наконец крышку и вытряхнул на кровать свернутую трубкой картину.
— И зачем мне… — начал было он, разворачивая холст, и вдруг замолчал. Гарретт знал, что он там видит — собственное лицо на десять лет моложе, безразличное и скучающее. — Где ты его нашел?
— В доме Бантинга, — Гарретт пожал плечами с притворно безразличным видом. — Должен сказать, для торговца антиквариатом он на редкость беспечен… Прямо проходной двор, а не дом. А ты так и не рассказал, как Соколов написал эту картину.
— И не расскажу, — буркнул Дауд, но тут же напрягся: — Или это — твоя цена?
Гарретт махнул рукой:
— Расслабься, это просто любопытство. Расскажешь, если захочешь. А что до цены…
Не слишком смущаясь, он опустился на кровать рядом с Даудом, привалился к нему плечом — и тот отмер, чуть подался навстречу. Действительно, что ли, думал, что Гарретту есть дело до его секретов? Все-таки давно они не виделись, если Дауд всерьез решил, что его сейчас будут шантажировать.
— Совести у тебя нет, — проворчал Дауд уже спокойней. — И не было никогда.
— А ты сомневался?
— Да вот начал было, — Дауд хмыкнул и чуть шевельнулся — не то попытка, не то предложение обнять Гарретта за плечи.
Гарретт кивнул, неловко поднырнул под чужую руку, ткнулся лбом Дауду в шею. Тепло. От Дауда пахло кофе, кожей, металлом и почему-то травами — тот еще коктейль, но Гарретт привык… еще тогда привык, в Городе. Когда они только познакомились.
— Ужин, — сказал он неожиданно для самого себя и, кажется, застал Дауда врасплох.
— Что, прости?
— Мы с тобой сколько знакомы? Пять лет, больше?
— Восемь, — поправил Дауд все еще растерянно — насколько Гарретт мог понять его интонации. Голос Дауда не слишком отличался от его лица — не слишком выразительный и очень альтернативно приятный; Гарретту нравилось и то, и другое.
— И ты ни разу не пригласил меня поужинать.
— Да вот все никак случая не было.
— Все работа, работа?
— Именно, — Дауд рассмеялся, и Гарретт вздрогнул от неожиданности. Он слишком редко слышал этот звук, чтобы позволить себе его забыть — похоже на шорох гравия по наждачной бумаге (правда, вот это Гарретт не слышал вообще никогда).
— Ну, вот он я, — Гарретт пожал плечами. — Вот он ты. Работы пока вроде не видно.
— Романтики тоже.
— Ну хоть свечи-то у тебя есть? Зажги парочку, и будем считать, что мы в расчете.
Со вздохом Дауд потянулся и ловко свернул картину, сунул ее обратно в тубус. Татуировка на тыльной стороне его ладони вспыхнула мертвенно-синим, и Гарретт поспешно отвел взгляд. Он не любил, когда Дауд так делал, и еще меньше любил незнакомых китобоев, врывающихся в его личную жизнь с полного одобрения (или по приказу) мастера; впрочем, об этом он решил напомнить позже. Когда они снова останутся одни.
Возникший перед кроватью китобой, кажется, собирался спать — ни формы, ни маски, темные волосы свободно лежат на плечах. Этого Гарретт знал — видел в Городе пару раз года полтора назад, попросил передать Дауду привет, а имени не спросил; какая, впрочем, разница.
— Мастер, — китобой поклонился, прижав к груди кулак. Смотрел он только на Дауда — недоуменно, но вежливо; никакого скрытого “зачем вы подняли меня с постели почти в полночь?”.
— Сожги это, — Дауд кинул ему тубус, и китобой поймал его одной рукой, едва выпрямившись. — И принеси нам две банки пратчеттовских консервов и свечи.
— Будет исполнено, — китобой поклонился снова и, к удивлению Гарретта, не исчез, а спокойно вышел в окно — будто это дверь или он умеет ходить по воздуху. Впрочем, честно? Гарретт бы не удивился.
— Консервы? — уточнил он со смешком.
Дауд пожал плечами:
— Китобойский рацион. Не отправлять же сейчас их в город…
— Им было бы полезно, — поддразнил его Гарретт. — Совсем обленились. Я мог бы даже не прятаться — все равно не заметили бы.
— На то ты и мастер-вор, чтобы тебя не замечали, — Дауд поцеловал его в макушку. На улице что-то вспыхнуло — кажется, незнакомый китобой полил тубус бензином, прежде чем сжигать.
— И то правда, — Гарретт довольно вздохнул и закрыл глаза. — Мммм… сделай так еще раз.
С улицы пахло гарью и бензином. Консервы оказались холодными: китобой то ли не догадался, то ли поленился их разогреть. Впрочем, вряд ли это сильно повлияло бы на их вкус... Зато свечи горели ярко.
Гарретт отставил банку с недоеденными консервами в сторону и зевнул, прикрыв рот ладонью.
— Ты еще усни, — Дауд фыркнул и обнял его свободной рукой за плечи.
— А ты против? — Гарретт потерся об него исполосованной шрамами щекой.
— Совершенно не против. Если у тебя ничего другого не запланировано на сегодня…
— До утра я совершенно свободен, — заверил его Гарретт. — Подвинься тогда, что ли.
Название: Похититель драгоценностей
Размер: драббл (955 слов)
Канон: Thief 4 (2014), кроссовер с Dishonored
Пейринг/Персонажи: Дауд/Гарретт
Категория: слэш
Жанр: PWP, established relationship
Рейтинг: R – NC-17
Предупреждения: кинк на шрамы, кинк на драгоценности
Примечание: треп до, после и во время секса.
Фикбук: [x]
читать дальшеЧасовая башня так не похожа на убежище в Радшоре — сухо, темно, тихо, только размеренно тикает гигантский механизм над их головами. Никакой речной вони или резкого запаха ворвани. И, что немаловажно, никаких внезапных появлений Китобоев с докладами, хотя Дауд не сомневается — если будет нужно, они его найдут и в Бездне.
Гарретт словно читает его мысли:
— Надеюсь, твои орлы здесь не появятся? — спрашивает он, глядя на Дауда с притворной озабоченностью. — Не пойми меня неправильно, кофе они варят отличный, но...
— Не напоминай, — Дауд и рад бы забыть ту историю и ошеломленный взгляд ученика (кажется, это был Доменико), и звон выпавшей из его пальцев кружки с кофе, да только Гарретту, похоже, нравится напоминать ему о таких вещах.
Гарретт смеется, уткнувшись ему в шею, зарывается носом в воротник рубахи. От него пахнет выделанной кожей и мылом; готовился, значит. Ждал.
Его пальцы унизаны кольцами, на запястьях — тонкие браслеты-змеи, гладкие и холодные, в вырезе рубахи поблескивают рубины и серебро — украденное несколько лет назад ожерелье. Гарретту почему-то это нравится; Дауд не осуждает его и ни о чем не спрашивает.
Ну, почти ни о чем.
— Скучал по мне? — поддразнивает он и целует Гарретта в шею, прямо под челюсть, и тот не удерживает довольный вздох.
— А ты?
— Было дело, — Дауд усмехается и чуть откидывается назад, позволяя чужим ловким пальцам расстегивать пуговицы. — Долгими и холодными зимними ночами...
— А сколько раз я говорил тебе починить крышу?
— Много. Не меняй тему.
Гарретт смеется снова и прижимается к нему ближе, ерзает на его коленях, устраиваясь поудобней. Он уже возбужден, хотя они только начали; Дауд гладит его по бокам и спине, забирается ладонями под рубашку, и Гарретт, подставляясь под прикосновения, дышит чуть чаще. Когда он откидывает голову, в ушах у него звенят серьги — тяжелые, массивные, с мерцающими драгоценными камнями, не чета его привычным тонким колечкам.
— Это же серьги леди Бойл? — спрашивает Дауд заинтересованно, и на мгновение дыхание Гарретта прерывается. — Я смотрю, в прошлый приезд в Дануолл ты времени не терял...
— Леди Эсмы Бойл, — уточняет Гарретт. Взгляд у него затуманенный то ли от удовольствия, то ли от воспоминаний об удачном ограблении.
— И когда ты только успел... — Дауд наконец стаскивает рубашку с его плеч и припадает губами к ключице, чуть ниже серебряной нитки, и слышит над головой резкий вздох. Гарретт при всех его достоинствах не лишен тщеславия, пусть и проявляется оно таким причудливым образом; Дауд в свою очередь рад ему польстить.
— О, у меня много... талантов...
Гарретт выдыхает, долго и прерывисто.
Его прикосновения — странный контраст шершавой, загрубевшей кожи и гладкого металла. Гарретт сгибает пальцы и гладит Дауда по щеке, по шраму внешней стороной кисти; затем укладывает ладонь на грудь.
— Ложись, — говорит он, и Дауд слушается.
Гарретт снимает штаны с них обоих — сначала с него, потом с себя, — так быстро и привычно, словно каждый день кого-то раздевает; в другой раз Дауд непременно поддел бы его, но сейчас ему не до того. Гарретт забирается на него сверху, поудобнее устраивается на бедрах и выпрямляется, красуясь. Камни в ожерелье и серьгах поблескивают в неярком свете единственной свечи.
Дауд накрывает ладонью шрам на чужом бедре, поглаживает тонкую полосу светлой кожи.
— Нравится тебе, — беззлобно ворчит Гарретт. Сам он считает свои шрамы напоминаниями о прежних неудачах, но не возражает, когда Дауд прикасается к ним. Не ему, в конце концов, осуждать.
— Нравится, — Дауд ведет ладонью выше. Шрамов у Гарретта едва ли не столько же, сколько драгоценностей в коллекции; в иные ночи Дауд изучает их неторопливо и вдумчиво. Но не сейчас. Для этого еще будет время.
Гарретт заводит руку назад, направляя в себя член Дауда, чуть выгибает спину. И в самом деле, ждал. Успел подготовиться. Он выдыхает беззвучно и замирает, опираясь ладонью на плечо Дауда.
— Отвык, — шепчет Гарретт.
— Ничего, — шепчет Дауд в ответ. — Скучал по мне?
Гарретт фыркает, словно поражаясь его глупости, и наклоняется, чтобы поцеловать. Серьги леди Бойл щекочут Дауду щеку.
— Сам-то как думаешь?
— Даже не знаю, — тянет Дауд и легонько подается бедрами вверх; со сдавленным выдохом Гарретт хватается за его плечо. — Потому и спрашиваю.
— Скучал, — признается Гарретт словно бы неохотно. — По твоей... роже мрачной.
— Спасибо на добром слове, — Дауд фыркает.
Опираясь на его грудь, Гарретт начинает двигаться — медленно, осторожно, будто еще не привыкнув; Дауд придерживает его за бедра, гладит по бокам. Гарретт красив, и дело здесь не в полумраке или драгоценностях. Впрочем, Дауд не часто говорит об этом вслух.
— Значит... серьги леди Бойл? — говорит он вместо этого. Гарретт прикусывает губу. — Говорят, их украли во время приема...
— И прямо... из ушей леди Бойл, — Гарретт смеется было, но его голос срывается на стон. — Чистая... чистая правда.
— И... как ты это сделал?
— Мастерски, — отвечает Гарретт насмешливо и нежно. — Как никто... другой.
Он совсем уже расслабился, и только покусывает губы, и смотрит на Дауда сквозь ресницы. Прекрасное зрелище, даже в полумраке. И он рассказывает — и его голос звучит негромко и отрывисто, — как украл серьги незадачливой леди. Как обчистил карманы ее гостей. Как добрался даже до сейфа с семейными драгоценностями — здесь он спотыкается и на мгновение замолкает. Он движется все быстрее, его кожа блестит от пота, ко лбу прилипли волосы; Дауд смотрит на него, гибкого и жилистого, и чувствует, как в груди расцветает полузабытая нежность,
и когда Гарретт запинается — раз, другой, — Дауд кладет ладонь на его затылок и заставляет склониться для поцелуя.
Кончая, Гарретт стонет в его губы и цепляется за его плечи, царапает их — ногтями и кольцами.
Позже Дауд бережно снимает кольца с пальцев Гарретта и браслеты с запястий, вынимает из ушей серьги и расстегивает ожерелье. Гарретт, хоть и явно уставший, внимательно следит за ним из-под полуопущенных век; беспокоится за свою коллекцию, не иначе.
— Жаль, волосы у тебя короткие, — Дауд проводит по ним ладонью. Ложится рядом, притягивая Гарретта ближе, и целует в колючий бритый висок. — Тебе бы пошла любимая заколка императрицы.
Гарретт сонно моргает.
— Вон та? — он кивает куда-то в сторону. — Раз ты так говоришь... буду отращивать.
Дауд приподнимает брови, но не шевелится. Потом посмотрит, что это за заколка: Гарретт точно захочет похвастаться.
Название: got the best of him
Размер: миди (4227 слов)
Канон: Thief 4 (2014)
Пейринг/Персонажи: Гарретт/ОМП
Категория: слэш
Жанр: PWP и рефлексия
Рейтинг: R
Предупреждения: см. жанр
Краткое содержание: когда все наконец закончилось, Гарретт навещает старого знакомого.
Примечание: разговоры в постели, ну вы поняли.
Фикбук: [x]
читать дальшеНеприметная лавка между Южным кварталом и Стоунмаркетом открывалась в сумерках и закрывалась на рассвете. Если не знать о ее местонахождении, можно было спокойно пройти мимо и не заметить входную дверь. Вывеску ей заменяло полустертое изображение мотка проволоки вместо названия лавки или имени владельца. Однако те, кто знал, могли найти здесь приятный ассортимент товаров по разумным ценам... и кое-что еще. Владел лавкой человек по имени Вайр.
Гарретт, сидя на крыше соседнего дома, внимательно наблюдал за зданием лавки. По улице медленно прохаживался стражник — а еще светил фонарь. Гарретт тихо вздохнул, спрыгнул прямо позади стражника и, идя за ним след в след, скользнул в темный проулок у лавки. Он затих, прислушиваясь, а потом в несколько шагов добрался до двери. Снова затих. Убедившись, что все тихо, он постучал. Из-за двери донесся негромкий гул, затем щелчок — и она приоткрылась ровно настолько, чтобы впустить внутрь кошку. Ну, или ночного гостя.
Внутреннее помещение освещали несколько ламп и свеча в медном подсвечнике. Вайр, расположившись за прилавком, читал книгу в потрепанном переплете; в светлых волосах блестела седина. Услышав шаги, он поднял голову.
— Гарретт?
— Вайр, — Гарретт проскользнул внутрь, ощутимо притеревшись плечом и лопаткой к косяку. Стоит посоветовать Вайру отрегулировать дверь — в эту щель даже он пролезает с трудом. — Ты все так же подозрителен.
Закрыв дверь, он поморщился от света. Вайр смотрел на него, не отрываясь — усталый взгляд, темные круги под глазами. Уж не добрался ли и до него Мрак? Боги, Гарретт надеялся, что нет.
— Осторожность никогда не повредит, — заложив страницу ножом для конвертов, Вайр отложил книгу и подался вперед, оперевшись локтями на прилавок. — Давно не виделись, Гарретт.
— Давно, — Гарретт медленно подошел к нему, разглядывая. Стянул с лица маску. — Ты изменился.
Подавшись вперед, он задул стоящую на прилавке свечу. В полумраке ему всегда было спокойней.
— Неужели? — Вайр посмотрел на струйку дыма, поползшую вверх от потушенного фитиля, потом перевел взгляд на Гарретта. — Что у тебя с глазом?
Помедлив, он протянул руку и легко коснулся щеки Гарретта — жесткие пальцы, мозолистые и шершавые, прошлись по белесым линиям шрамов со странной нежностью.
— Это долгая история, — Гарретт хмыкнул и опустил голову, прижавшись к его руке. — А ты поседел.
— Время никого не щадит, — Вайр с философским видом пожал плечами. — Ни меня, ни тебя.
Он еще раз погладил Гарретта по щеке и, к его смутному облегчению, убрал ладонь.
— Чем я обязан удовольствию видеть тебя? Тебе нужно что-то из моих товаров или ты просто соскучился?
— Мы давно не виделись, — Гарретт поймал его руку и переплел пальцы. — Но я не откажусь и от товаров.
Вайр улыбнулся:
— К твоим услугам. Что тебе нужно?
Свободной рукой он обвел помещение лавки: стойка с ножами и кинжалами, связки стрел, полки с различными диковинными приспособлениями. Механизмы, много механизмов. Гарретт, в общем-то, никогда не интересовался, зачем они нужны; молодым ворам нравились такие вещи — чем экзотичнее, тем лучше, — но сам он предпочитал справляться по старинке.
— Здесь есть одна очень дорогая вещь, — Гарретт улыбнулся одними глазами. — Я бы хотел... одолжить ее.
— Здесь много дорогих вещей, — из голоса Вайра исчезли игривые нотки. Несмотря на все, что связывало их с Гарреттом, дела для него были на первом месте; об этом Гарретт знал лучше прочих.
— Такая — одна. Поверь мне.
— Опять за свое, — Вайр покачал головой. — Не тяни, Гарретт. Ближе к делу.
Гарретт поднял руку, обвел лавку, словно выбирая, а потом ткнул пальцем в его грудь.
— Вот эта, Вайр.
— У меня здесь не Дом Цветов, Гарретт, — Вайр мягко взял его за руку, рассматривая ладонь. Цокнул языком при виде свежего бинта.
Гарретт мягко рассмеялся.
— Мне нравится, когда ты становишься серьезным, — он дернул плечом. — Не обращай внимания. Заживет.
Хотя он и в самом деле волновался. Все же, руками он работал... много. Гарретт усмехнулся: двусмысленно получилось.
— Ты знаешь, я не люблю, когда кто-то портит ценные инструменты, — Вайр пожал плечами. Не выпуская руку Гарретта из своей, он повернул пару рычагов под прилавком. Дверной замок глухо щелкнул. — Недолго я проработал сегодня.
Гарретт улыбнулся.
— Я правда скучал, — он обошел прилавок, не пытаясь высвободить ладонь. Практически вплотную приблизился к Вайру и посмотрел в глаза. — И принес починить кое-что.
— Ты никогда не приходишь просто так. Всегда нужен какой-то предлог, — свободной рукой Вайр обнял его за талию. Он был на пару дюймов выше, так что Гарретту каждый раз приходилось задирать голову, чтобы посмотреть тому в глаза, а для поцелуя приходилось и вовсе вставать на цыпочки. Ну, или просить Вайра нагнуться.
— И то правда, — Гарретт тихо выдохнул. — Но сегодня начнем с тебя.
Попросить Вайра наклониться уже наконец Гарретт не успел — тот провел рукой по его спине и сдавленно фыркнул, нащупав сквозь ткань шнуровку.
— Боги, Гарретт. Когда ты начнешь носить нормальную броню, а не этот корсет?
— Это не корсет, это броня. Легкая, — возмутился Гарретт. — Бережет ребра при падении и ударе. Только имей в виду, раздеваться я буду долго.
— Я никуда не тороплюсь, — невозмутимо ответил Вайр. — И умею расшнуровывать корсеты.
Рассмеявшись, Гарретт пихнул его в плечо, потом потянул к себе, заставляя нагнуться; легко поцеловал — быстрое прикосновение губ.
— Я хотел бы... задержаться. Не потесню?
— У меня здесь много места, — отстранившись, но не выпуская его руки, Вайр повел его вглубь помещения. Там за выступом стены скрывалась лестница, ведущая на второй этаж, к квартире Вайра — вопреки словам хозяина, не слишком просторной, но в целом уютной. По крайней мере, там было теплее, чем в часовой башне.
Вайр провел его прямиком в спальню, мимо закрытых дверей на кухню и в кабинет. За год здесь ничего не изменилось: все та же кровать и платяной шкаф, и умывальник в углу. Окно прикрывали плотные шторы, не пропускавшие в комнату свет уличного фонаря.
— А у тебя тут все так же уютно.
— Спасибо, — не теряя времени, Вайр стащил с него капюшон.
Фыркнув, Гарретт снял плащ, сложил его вдвое и повесил на спинку стула. Вайр странно смотрел на него, словно никак не мог поверить, что Гарретт действительно здесь. Он не привык к таким взглядам.
— Ты очень скучал, — проговорил он полувопросительно и, сев на кровать, расстегнул наручи — сначала один, потом другой.
Вайр не заметил вопроса:
— Если бы ты появлялся чаще, я бы скучал меньше.
Наконец отвернувшись, он зажег огарок свечи в подсвечнике, стоявшем на прикроватном столике. Гарретт знал, Вайр страдал от бессонницы и коротал время в постели с книгой, пока ему не удавалось забыться.
По стенам комнаты заплясали причудливые тени — когтистые, до боли знакомые. Гарретт замер на мгновение, уставился на них; сердце глухо стукнуло в горле — раз, другой.
Вайр ничего не заметил.
Так странно, но это успокоило его — если Вайр ничего не видит, значит, здесь никого нет. Отмерев, Гарретт со вздохом снял перчатки, несколько раз сжал и разжал кулаки, разминая пальцы; тряхнув головой, расстегнул пояс с подсумками, отцепил “кошку”. Посмотрел на Вайра.
— Прости меня. Я не мог прийти.
Вайр сел на кровать рядом с ним и положил руку на плечо, разворачивая Гарретта к себе.
— Позже, Гарретт. Расскажешь позже, — в его голосе не было ни намека на обиду или разочарование.
Он притянул Гарретта ближе и снова поцеловал, одновременно распутывая одной рукой шнуровку брони. И в самом деле умеет обращаться с корсетами, подумал Гарретт и фыркнул в поцелуй: у него самого бы так не вышло, а Вайр… Вайр, наверное, за свою жизнь раздел больше женщин, чем Гарретт ограбил.
Улыбнувшись в чужие губы, Гарретт легко толкнул Вайра в грудь, заставляя отстраниться, и стащил его рубаху через голову.
— Надо же, — он тронул цепочку с ключами на его шее, подмигнул. — Соблазняешь.
— Ты ведь не будешь гадить там, где ешь? — усмехнулся Вайр, но цепочку все же снял и положил рядом с подсвечником.
Гарретт рассмеялся:
— Что я, кот драный?
Он погладил Вайра по груди и, отстранившись, стащил бинт с руки. Глянул, проверяя, как там рана — небольшая, круглая, с ровными краями.
— Почти прошло, — пробормотал он себе под нос по давней привычке. — Не кровит. Потом обработаю.
Вайр кинул быстрый взгляд на его ладонь и нахмурился. Только один человек в Городе пользовался карманным арбалетом; об этом знали они оба.
— Гарретт, Гарретт, — он покачал головой и осторожно поцеловал ладонь.
— Уже все... закончилось, — Гарретт погладил его по щеке. — Поэтому я не приходил, — пояснил он, расстегивая пуговицы у него на штанах.
Вайр окинул его обеспокоенным и будто оценивающим взглядом — словно принесенный для починки сложный механизм. Он всегда испытывал слабость к таким вещам и самого Гарретта тоже считал чем-то подобным — идеальным инструментом для изъятия чужой собственности; нет, Вайр никогда не говорил об этом вслух, но после многих лет знакомства это стало очевидно. Гарретт же не слепой, в конце концов.
— Не смотри так. Никаких переломов. Просто синяки.
— Извини, — Вайр поцеловал его в плечо. — Профессиональная привычка.
Гарретт приспустил с него штаны и белье и усмехнулся.
— Разденься, наконец, — сам он снял ремни и расстегнул штаны. Стащил их с себя, ловя взгляды Вайра. Да, у обтягивающей одежды были еще преимущества, кроме профессиональных.
Вайр избавился от одежды и забрался на кровать уже полностью. Жестом поманил Гарретта ближе. Он не торопился, верно, но и медлить не стал, уложив вора на спину и склонившись над ним. Вот шрам под ключицей — след еще одной стрелы. Вайр обвел его языком. Еще один на груди, начинается у самого соска — оставлен чьим-то ножом. Чуть ниже, на боку — след давнего неудачного приземления. Гарретт тихо выдохнул, подался ему навстречу; Вайр знал, что и как трогать, Вайр вообще знал, как с ним обращаться. В его обществе Гарретт даже мог позволить себе быть не мастером-вором, а просто... Гарреттом. Он хмыкнул, зарывшись пальцами в волосы Вайра.
— Ну что, я в приличном состоянии?
— Удивительно, но да, — усмехнулся в ответ тот. — Но профилактический уход не помешает.
Гарретт рассмеялся и потянул его к себе.
— Я очень рад, — довольно улыбнувшись, он погладил Вайра по скуле, — что мой механик все так же искусен...
— Всегда к твоим услугам, — выдохнул Вайр на ухо Гарретту, прежде чем несильно прихватить зубами мочку.
— Полагаюсь на твой опыт, — Гарретт откинул голову назад, подставляя шею. Ему больше нравилось намекать, не говорить, и Вайр отлично его понимал.
Вайр всегда прикасался к нему бережно: он не позволял себе оставлять на теле Гарретта никаких следов — укусов, засосов, царапин, даже несмотря на то, что их все равно никто не увидит под закрытым одеянием мастера-вора. Гарретта не всегда устраивало такое бережное отношение, но недовольства он не высказывал, разве что изредка.
— Вайр, я не хрустальная ваза, — вздохнул он и, потянув Вайра за плечи к себе, поцеловал. Зарылся пальцами ему в волосы. — Так что не бойся сломать.
Он повторял это каждый раз, и Вайр ответил привычной фразой:
— Так ведь мне потом и чинить.
— Вайр, ты... — Гарретт поцеловал его, не зная, что именно хотел сказать. Вайр относился к нему все так же специфично, но Гарретту это нравилось. Такая забота, пусть и своеобразная, была приятной. Наверное, поэтому он приходил сюда.
— Вайр. Я, — Вайр поймал зубами и легонько сжал нижнюю губу Гарретта. — Красивый глаз, Гарретт.
— Этот глаз дался мне... с трудом, — он фыркнул. — Давай об этом позже, ладно? — он поцеловал Вайра в шею, прихватил зубами кожу. Сейчас Гарретт не хотел говорить ни о том, что было, ни о том, к чему это привело.
— Конечно, — согласился Вайр. Он перекатился на спину и затащил Гарретта на себя. — Поработай, Гарретт, раз уж мне сегодня не придется.
— Где ты этого нахватался? — Гарретт вскинул брови в притворном удивлении. — Надеюсь, мне не придется пользоваться машинным маслом.
Протянув руку, Вайр взял с прикроватного столика небольшой флакон темного стекла с выжженным на пробке грубым изображением розового бутона — видимо, из Дома Цветов. Гарретт не хотел даже знать, как Вайр… а, впрочем, ладно. Его же год не было. Больше года. Не стоит его винить.
— Это тебе подойдет? Если нет, у меня внизу есть машинное, для шестерней.
Гарретт взял флакон, вытащил пробку и понюхал. Масло было без особого запаха.
— Когда в следующий раз проберусь в Дом Цветов, буду знать, что брать, — он вылил немного себе на ладонь.
Вайр рассмеялся — не иначе, представил себе лицо Бассо в тот момент, когда Гарретт вручит ему подобные трофеи. Хотя поговаривали, кто-то однажды получил контракт на что-то из личных вещей Мадам... больше того парня никогда не видели.
— Оно, к счастью, не пахнет розами.
Плеснув немного масла на ладонь и пальцы, Гарретт завел руку за спину. Конечно, он подготовился, но… не так тщательно, как мог бы. В конце концов, он даже не знал, как Вайр его встретит.
Гарретт знал, что Вайру нравится смотреть на него вот так, снизу вверх, когда он вполоборота к свету, чуть выгибается в спине, отводит назад плечи. Вайр наблюдал за ним с тем же несколько отстраненным интересом, с каким смотрел на работу шестеренок в разобранном корпусе часов или на диковинный механизм из тех, что приносили в его лавку для починки или продажи; кому-то это показалось бы странным, но Гарретт привык.
Иногда ему казалось, что Вайр спит с ним исключительно ради таких моментов.
— Ты... смотришь на меня, как на хорошие часы, — выдохнул он, глянул на Вайра из-под ресниц, и тот улыбнулся в ответ — все так же отстраненно. Возбуждение сворачивалось в животе горячим узлом — от пальцев внутри, от этого взгляда. Сколько у него никого не было? Гарретт не мог вспомнить. Хорошо, что Вайр так осторожен — не стоит переживать, что наутро ему будет неудобно ходить.
— Мне нравится то, что я вижу, — Вайр пожал плечами и медленно, не давая Гарретту потерять равновесие, приподнялся на локтях.
— Только не разбирай меня.
Вайр уставился на него как-то совсем странно. Гарретт хотел уже было спросить, в чем дело, но тот отмер и даже улыбнулся:
— Не буду. У меня другое на уме, — и мягко погладил Гарретта по животу раскрытой ладонью.
— Ммм... я не против другого, — Гарретт склонился к нему снова и поцеловал. Что ни говори, целоваться ему нравилось: Вайр был крайне деликатен и в этом.
Через несколько долгих минут Гарретт, наконец, убрал пальцы и медленно, осторожно опустился на него, тихо шипя и крепко вцепившись в чужие плечи — наверняка останутся синяки... Отвык, что и говорить.
Вайр простонал ему на ухо — тихо, будто сдерживаясь; Гарретт поцеловал его, прижался лбом ко лбу.
— Ты правда скучал, — едва слышно повторил он Вайру в губы.
— Год прошел... — Вайр погладил его бока и спину, провел ладонями по ягодицам и сжал их. — Ну же, Гарретт.
— Угу... — протянул Гарретт, начиная постепенно двигаться. Он привык уже достаточно, чтобы получать удовольствие. Подмигнул Вайру, и тот подался навстречу, стараясь поймать ритм; Гарретт не торопился, но и не медлил — старался двигаться плавно и размеренно.
Дыхание Вайра вскоре сбилось. Он шумно выдохнул и снова потянул Гарретта ближе, на этот раз — чтобы подмять под себя; тот довольно выдохнул, позволяя уложить себя на лопатки, выгнулся, обхватил Вайра ногами. Ему было хорошо — и уже не слишком волновало, что пробираться по крышам позже будет несколько неудобно. Кроме того, Вайр был осторожен даже так. Ну... по крайней мере, Гарретт называл это осторожностью.
Вайр поцеловал его в шею и двинул бедрами чуть сильнее.
— Красивый глаз, — прошептал он снова.
— Только не доставай, — пошутил Гарретт и погладил Вайра по груди. — Мммм... черт... сильнее!
— Не... искушай меня, — Вайр резко выдохнул; помедлив, устроился удобнее — закинул одну ногу Гарретта себе на плечо, а рукой накрыл его член.
Знай Гарретт его хуже, решил бы, что речь о сексе — мол, и так еле сдерживаюсь, а тут еще ты со своими просьбами, — но Вайр всегда был осторожен и мягок, даже в те редкие встречи, когда Гарретт просил об ином. А еще он был любопытен.
— Ну, он мне нужен для работы, — Гарретт засмеялся и двинул бедрами. — Ну же... — он облизнул губы. — Возможно, если я выйду на пенсию...
— М...мечтатель.
У Вайра ловкие сильные пальцы, и то, как он владел ими, сделало бы честь любому городскому вору и любой из обитательниц Дома Цветов. Простонав, Гарретт толкнулся в его ладонь, крепче вцепился в плечи, закусил губу; зубы Рорка, у него слишком давно никого не было, кажется, он… уже вот-вот...
— Все мы немного... — Гарретт почти всхлипнул, заморгал часто-часто. Все было нечетко, размыто, в зеленоватой дымке — кажется, глаз реагировал, боги, Гарретт даже не знал, что это возможно. — Вайр...
Вайр застонал ему в губы и крепко зажмурился. Гарретт застонал сам, сжал его плечо; Вайр придавил его своим телом, но жаловаться было не на что — это оказалось крайне приятно. Гарретт прерывисто выдохнул, просунул руку между их телами, быстро доводя себя до разрядки. Вайр обнимал его, пока все не закончилось. Семя, горячее и липкое, брызнуло ему на живот, и Вайр бездумно растер его по коже.
— Гарретт, — тихо позвал он, не открывая глаз.
— Да? — Гарретт уткнулся губами ему в висок. Шевелиться не хотелось.
— Приходи чаще.
Вайр все-таки нашел в себе силы сползти с него и растянулся на кровати. Гарретт обнял его и уткнулся лбом в плечо, хмыкнул:
— Чаще раза в год?
— Хотя бы раз в неделю, — Вайр устроился поудобнее, обнимая Гарретта. Еще сильнее растрепал его взъерошенные, чуть влажные от пота волосы.
Из всего совместного времяпрепровождения Вайру больше всего нравилось это — когда они лежали вместе, еще разгоряченные и уставшие после любви, и тихо переговаривались. Гарретту, пожалуй, тоже.
— Раз в неделю? — переспросил Гарретт со смешком. — Хорошая идея. Мне нравится.
Вайр помолчал, поглаживая его по спине и, кажется, думая о чем-то своем. Гарретт не стал его спрашивать. Захочет — расскажет сам.
Кстати, о рассказах.
— Ты ведь слышал о том, что случилось..? — спросил он. — В поместье барона?
— Во время праздника год назад? — Вайр приподнялся на локте, глянул заинтересованно. — Слышал, разумеется. Такие слухи ходили...
— Я был там, — Гарретт помолчал. — Они проводили ритуал. Не смотри на меня так, я тоже думал, что это ерунда, пока не... В общем, так у меня появилось это, — он обвел пальцем свой злосчастный глаз.
— Значит, некоторые слухи были правдивы, — Вайр покачал головой. Он поймал Гарретта за подбородок и какое-то время внимательно рассматривал его глаз.
— В общем, если опустить массу деталей — Город хотели уничтожить с помощью того, кто был мне дорог. Но все закончилось, — Гарретт на мгновение отвел взгляд. — А это осталось.
— Эрин, — Вайр кивнул. — Так это все произошло из-за нее?
— Не только. Я не хочу об этом говорить, Вайр.
Вайр мягко поцеловал его в висок — решил, видимо, не бередить эту рану. Деликатен, как всегда… Гарретт благодарно улыбнулся ему и погладил по щеке. Он не был уверен, жива ли Эрин. Надеялся, конечно, но даже если она была жива, их пути уже разошлись.
— А в твоей жизни что-то изменилось за этот год?
Вайр задумался, прежде чем ответить.
— Много что изменилось, Гарретт, — проговорил он наконец. — Сначала эпидемия Мрака, потом бунт… клиентов стало меньше, и с поставками беда. Я даже подумывал уехать куда-нибудь, но началась блокада.
— Честно? Я был удивлен, когда узнал, что ты еще в деле. Комендантский час все-таки, а твоя лавка открыта только по ночам…
— Комендантские часы не для черноруких, верно? И не для… — он помедлил, очевидно подбирая слова, — действительно влиятельных людей.
— Аристократы ходят к тебе по ночам? — Гарретт рассмеялся. — Да ладно.
Вайр куснул себя за губу. Взгляд у него стал виноватым — словно внезапно очнулась совесть.
— Не аристократы, — проговорил он наконец. — Ловец Воров. Год назад я сделал для него протез, и, думаю, он меня запомнил… потом заказывал взрывающиеся болты для арбалета. Хорошие деньги. Помогло продержаться.
— А, так вот кому я обязан ожогами и потрепанными нервами? — Гарретт фыркнул, но Вайр шутку не поддержал. Он вообще выглядел… непривычно виноватым. Гарретт никогда его таким не видел. — Перестань. Не смотри на меня так, не собираюсь я тебя осуждать. Главное — выжил, вот и славно.
Шумно выдохнув, Вайр на мгновение закрыл глаза.
— Вот и славно, — повторил он и уставился в потолок.
Гарретт неловко потрепал его по плечу. Он никогда не был хорош в общении с людьми и не слишком понимал, что делать; с другой стороны, Вайр не очень похож на других людей.
— Так ты хочешь изучить мой глаз? — наконец решившись, Гарретт попытался его отвлечь. Успешно: моргнув, Вайр буквально воспрял и даже приподнялся на локте.
— Не отказался бы. Но для этого пришлось бы его извлечь, а ты не согласишься.
— Разве что ты сделаешь мне механический, — мрачно пошутил Гарретт, облегченно вздохнув про себя. — Нет уж, одноглазый вор — это совсем не смешно.
— Ты хочешь механический глаз? Я могу его сделать, — Вайр поцеловал его ладонь и замер ненадолго, прикрыв глаза; затем, вздрогнув, вскинул голову. — Нет, подожди. Ты же шутишь.
— Я шучу, — Гарретт закатил глаза. — Ты совсем чокнутый, мой мастер, — он легонько щелкнул Вайра по лбу. С другой стороны, тот научился распознавать шутки Гарретта насчет механических частей тела. Не сразу, но все же. Прогресс.
— Но это интересно, — запротестовал Вайр. — Механические органы могли бы решить множество проблем… — он осекся, как будто вспомнил что-то.
— Генерала они сделали только громким и неповоротливым, — Гарретт хмыкнул. Он был уверен, что никакая механика, даже самая тонкая, не сможет заменить ему рук.
— Зависит от материалов, — серьезно ответил Вайр, вдохнул было глубоко, но тут же осекся. — Прости. Тебе это будет неинтересно
— Да. Кстати, про материалы, — вспомнил Гарретт. — И инструменты. Я вскрывал замок на шкатулке и сломал его. Пришлось забрать ее с собой.
— Мне нужно взять инструменты, — Вайр неохотно выпустил его из объятий.
— Это не срочно, — Гарретт дернул плечом. — Если хочешь, можешь оставить ее у себя. Мне пока есть на что жить.
— Вот так всегда, Гарретт, — Вайр поцеловал его в плечо. — Сначала заинтересуешь, потом оставляешь ни с чем.
Гарретт рассмеялся.
— Иди уже, — он спихнул Вайра с постели и сам поднялся на ноги.
В полуподвале, где находилась мастерская, было холоднее, чем в квартире наверху. Каждый раз, спускаясь сюда — в обществе Вайра или сам по себе, — Гарретт чувствовал себя, словно ребенок, заглядывающий в темную комнату. Хотелось уйти отсюда побыстрее.
После уютного полумрака спальни яркий свет резал глаза, и Гарретт прикрыл их ладонью.
— Слишком ярко, — проворчал он. — Раньше ведь у тебя были другие лампы...
— Были другие. И стол был другой, поменьше, — Вайр покосился на стол, оценивая — словно видел его впервые. Хмыкнув про себя, Гарретт отдал ему шкатулку и отошел к другому краю стола.
— Что это? — он не коснулся затейливого механизма, но заинтересовался.
— Это называется "микроскоп", — Вайр мельком посмотрел на заинтересовавший Гарретта механизм. — Позволяет рассматривать мельчайшие частицы любого вещества. Эту вещь изобрел один иллирийский ученый, — голос Вайра звучал глухо и задумчиво. Гарретт покосился на него, устроившегося за своим столом и положившего шкатулку перед собой. — Знаешь, увидеть жизнь в капле воды и все прочее.
Гарретт пожал плечами и осторожно тронул пальцем другой механизм, похожий на капкан:
— А это? Надеюсь, ты это страже не продаешь?
— Это не на людей.
— Я надеялся на такой ответ, — Гарретт, наконец, сел, следя за Вайром. Он любил смотреть, как тот работает. Вайр установил небольшое зеркало так, чтобы оно отражало свет лампы прямиком в замочную скважину на шкатулке, и навел на скважину одно из увеличительных стекол.
— Теряешь хватку, Гарретт. Похоже, собачка в замке сломана, — Вайру пришлось повозиться, прежде чем он сумел извлечь крошечный обломок металла.
— Ну, возможно, — Гарретт почти виновато развел руками. — Первый раз видел такой. В следующий раз буду умнее.
— Я могу починить этот замок, и ты сможешь практиковаться, — Вайр осторожно повернул отвертку. В замке что-то щелкнуло. — Готово.
— Давай, я не против, — Гарретт подошел к Вайру и, заглянув в шкатулку, выдохнул. Кольцо — потемневшая от времени бронзовая змея, держащая в пасти рубин. Хороший трофей. Он не обратил внимания на другие драгоценности — с этим пусть разбирается Бассо, но кольцо...
— Чье оно?
— Одного чрезвычайно жадного ювелира, — Гарретт ловко извлек трофей, полюбовался на него в свете ламп и перевел взгляд на Вайра. Тот опять смотрел как-то странно, будто… ревниво? Да нет, ерунда. — У него крайне богатая история. Эта вещичка считается едва ли не сакральной... Отличное дополнение моей коллекции.
— Осторожнее с сакральными вещичками, Гарретт, — Вайр покачал головой. — У них есть свойство привлекать беду.
— У меня и так... беда, — Гарретт дотронулся до уголка глаза. — Мне не привыкать. В последнее время я видел много странного, и после этого... я во многое не верю, скажем так.
— Ты можешь рассказать мне, — эту фразу Вайр произносил часто — наверное, даже слишком часто. Гарретт решил бы, что Вайр пытается выведать какие-то секреты, если бы не знал его лучше.
— Мои тайны достаточно темные, чтобы я хотел оставить их при себе, Вайр.
Вайр положил руку ему на загривок и поцеловал — долго и ласково.
— Как знаешь, Гарретт, — пробормотал он, отстранившись.
— Ты смотришь на меня так, словно я механизм, лежащий у тебя на столе, — заметил Гарретт.
— Хочу запомнить получше. Вдруг ты опять пропадешь на целый год, а я так и не узнаю, что с тобой случилось, — Вайр погладил его по коротким волосам на затылке. Гарретт несколько секунд смотрел на него. Вайр обычно предпочитал держать свои мысли при себе, но в этот раз предпочел высказаться.
— Постараюсь не пропадать больше так надолго, — пообещал Гарретт. Этот разговор ему не нравился, и Гарретт поспешил увести его в другую сторону:
— Перевяжешь мне ладонь?
— Чинить нужно не только шкатулку, да? — усмехнулся Вайр.
— Просто сменить повязку. Там уже почти все зажило.
Прежде чем забинтовать ладонь, Вайр тщательно ощупал ее и заставил Гарретта сгибать пальцы — все вместе и каждый по отдельности. Гарретт подчинился: он берег руки и предпочитал довериться в этом — а Вайр был хорош не только с механизмами. В какой-то момент Гарретт положил другую ладонь ему на колено и легонько сжал.
— Закончим с этим, и я пойду, — проговорил он. — Только оденусь и заберу свои вещи. Не хочу лишать тебя еще и ночного сна.
— Не знаю, о чем ты говоришь, — отозвался Вайр. Закончив накладывать повязку, он аккуратно запихнул под нее краешки бинта.
Гарретт знал о его бессоннице, но Вайру об этом никогда не говорил. Тот был уверен, что в курсе дела только аптекарь, у которого он иногда покупал снотворное снадобье.
— Ты ведь плохо спишь, — проговорил Гарретт осторожно. — Это не Мрак..?
— Это не Мрак, Гарретт. Всего лишь бессонница, — Вайр пожал плечами с демонстративной небрежностью. — Почему, по-твоему, я работаю по ночам?
— Наверно, тебе лучше спится, когда рядом кто-то есть? Тогда я буду приходить чаще, — Гарретт прикусил язык. Он собирался сказать совсем не это.
— Чаще, чем раз в неделю? Я буду только рад, — Вайр рассеянно погладил его по руке и начал собирать свои инструменты.
— Тогда решено, — Гарретт кивнул больше своим мыслям, чем Вайру.
После того, с чем он столкнулся, осознание собственной внезапной смертности не давало ему покоя. Гарретт не боялся умереть: он знал, что у него нет и не может быть ни дома, ни семьи, а если он пропадет — ну, значит, просто пропадет, растворившись для всех во тьме, как сказка. Бассо, конечно, узнает и сделает верные выводы. Но Вайр?
Гарретт проснулся незадолго до рассвета, чувствуя себя совершенно разбитым — он не привык делить с кем-то постель именно для сна. Зато Вайр рядом с ним спал сном праведника и не проснулся даже, когда Гарретт осторожно выбрался из-под его руки и выскользнул из постели.
Пора было возвращаться в часовую башню.
Название: свечи, консервы, картины
Размер: мини (1065 слов)
Канон: Thief 4 (2014)
Пейринг/Персонажи: Дауд/Гарретт, мимопробегал Томас
Категория: слэш
Жанр: недофлафф, slice of life
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Радшорская романтика
Примечание: кроссовер с Dishonored, модерн!АУ
Фикбук: [x]
читать дальшеПробираться мимо выставленных патрулей было даже не искусством — скорее, развлечением. Держаться в тени, лезть по узким карнизам, а потом — в окно, которое кое-кто как обычно оставил открытым. Свежий воздух, конечно же, и никакого представления о безопасности. Ну, тем лучше для него.
Впрочем, сегодня Гарретта влекли несколько иные соображения, нежели желание что-нибудь стащить.
Он осмотрелся по сторонам и быстро перелез через подоконник. Дауд лежал на кровати, спокойный и расслабленный, и смотрел прямо на него. Одна рука замерла под подушкой — сжимая пистолет, не иначе; ничего другого, впрочем, Гарретт и не ждал. Опять ему угрожают вместо приветствия... А ведь он даже не вооруженным пришел — нож и дубинка не в счет, не говоря уже о “кошке”. Кто же в наши дни выходит из дома без “кошки”?
— Держи руки так, чтобы я их видел, — проговорил Дауд совершенно не сонно, — и опусти шарф. Медленно.
— И ты здравствуй, и я скучал, — пробурчал Гарретт, но послушался. Шарф действительно закрывал лицо до самых глаз, а в Дануолле хватало желающих влезть к Дауду в окно... с любыми целями.
Ходили слухи, что у него тут самая богатая коллекция оккультных предметов на Островах — от рун и амулетов до ножа, которым убили местного бога; несколько раз Гарретта даже пытались нанять, но он отклонял предложения. Он лучше прочих знал, что это просто байки. У Дауда даже святилища не было, что уж говорить про все остальное.
Дауд, словно услышав его мысли, рывком сел, вытащив руку из-под подушки (к удовольствию Гарретта, без пистолета), и скрестил ноги.
— Значит, не ошибся, — проговорил он странно довольно. — Так и думал, что ты зайдешь.
— Мы договаривались о встрече, — напомнил Гарретт.
— Через два дня. А ты всегда любил приходить неожиданно.
— Ты меня знаешь, — Гарретт развел руками.
Дауд усмехнулся. При этом его глаза приняли странное, почти хищное выражение; Гарретт слышал, такой взгляд называют “волчьим”, но сам он, городской житель, волков никогда не видел. Разве что в зоопарке, в далеком детстве, но это не считается.
— Что ты хотел мне сказать?
Вместо ответа Гарретт бросил на кровать тубус, висевший у него на плече.
— Слышал, ты это искал, — проговорил он, глядя, как Дауд недоуменно крутит тубус в руках. — От тебя, между прочим, же и слышал. Пришел вот поговорить об оплате.
Дауд открыл наконец крышку и вытряхнул на кровать свернутую трубкой картину.
— И зачем мне… — начал было он, разворачивая холст, и вдруг замолчал. Гарретт знал, что он там видит — собственное лицо на десять лет моложе, безразличное и скучающее. — Где ты его нашел?
— В доме Бантинга, — Гарретт пожал плечами с притворно безразличным видом. — Должен сказать, для торговца антиквариатом он на редкость беспечен… Прямо проходной двор, а не дом. А ты так и не рассказал, как Соколов написал эту картину.
— И не расскажу, — буркнул Дауд, но тут же напрягся: — Или это — твоя цена?
Гарретт махнул рукой:
— Расслабься, это просто любопытство. Расскажешь, если захочешь. А что до цены…
Не слишком смущаясь, он опустился на кровать рядом с Даудом, привалился к нему плечом — и тот отмер, чуть подался навстречу. Действительно, что ли, думал, что Гарретту есть дело до его секретов? Все-таки давно они не виделись, если Дауд всерьез решил, что его сейчас будут шантажировать.
— Совести у тебя нет, — проворчал Дауд уже спокойней. — И не было никогда.
— А ты сомневался?
— Да вот начал было, — Дауд хмыкнул и чуть шевельнулся — не то попытка, не то предложение обнять Гарретта за плечи.
Гарретт кивнул, неловко поднырнул под чужую руку, ткнулся лбом Дауду в шею. Тепло. От Дауда пахло кофе, кожей, металлом и почему-то травами — тот еще коктейль, но Гарретт привык… еще тогда привык, в Городе. Когда они только познакомились.
— Ужин, — сказал он неожиданно для самого себя и, кажется, застал Дауда врасплох.
— Что, прости?
— Мы с тобой сколько знакомы? Пять лет, больше?
— Восемь, — поправил Дауд все еще растерянно — насколько Гарретт мог понять его интонации. Голос Дауда не слишком отличался от его лица — не слишком выразительный и очень альтернативно приятный; Гарретту нравилось и то, и другое.
— И ты ни разу не пригласил меня поужинать.
— Да вот все никак случая не было.
— Все работа, работа?
— Именно, — Дауд рассмеялся, и Гарретт вздрогнул от неожиданности. Он слишком редко слышал этот звук, чтобы позволить себе его забыть — похоже на шорох гравия по наждачной бумаге (правда, вот это Гарретт не слышал вообще никогда).
— Ну, вот он я, — Гарретт пожал плечами. — Вот он ты. Работы пока вроде не видно.
— Романтики тоже.
— Ну хоть свечи-то у тебя есть? Зажги парочку, и будем считать, что мы в расчете.
Со вздохом Дауд потянулся и ловко свернул картину, сунул ее обратно в тубус. Татуировка на тыльной стороне его ладони вспыхнула мертвенно-синим, и Гарретт поспешно отвел взгляд. Он не любил, когда Дауд так делал, и еще меньше любил незнакомых китобоев, врывающихся в его личную жизнь с полного одобрения (или по приказу) мастера; впрочем, об этом он решил напомнить позже. Когда они снова останутся одни.
Возникший перед кроватью китобой, кажется, собирался спать — ни формы, ни маски, темные волосы свободно лежат на плечах. Этого Гарретт знал — видел в Городе пару раз года полтора назад, попросил передать Дауду привет, а имени не спросил; какая, впрочем, разница.
— Мастер, — китобой поклонился, прижав к груди кулак. Смотрел он только на Дауда — недоуменно, но вежливо; никакого скрытого “зачем вы подняли меня с постели почти в полночь?”.
— Сожги это, — Дауд кинул ему тубус, и китобой поймал его одной рукой, едва выпрямившись. — И принеси нам две банки пратчеттовских консервов и свечи.
— Будет исполнено, — китобой поклонился снова и, к удивлению Гарретта, не исчез, а спокойно вышел в окно — будто это дверь или он умеет ходить по воздуху. Впрочем, честно? Гарретт бы не удивился.
— Консервы? — уточнил он со смешком.
Дауд пожал плечами:
— Китобойский рацион. Не отправлять же сейчас их в город…
— Им было бы полезно, — поддразнил его Гарретт. — Совсем обленились. Я мог бы даже не прятаться — все равно не заметили бы.
— На то ты и мастер-вор, чтобы тебя не замечали, — Дауд поцеловал его в макушку. На улице что-то вспыхнуло — кажется, незнакомый китобой полил тубус бензином, прежде чем сжигать.
— И то правда, — Гарретт довольно вздохнул и закрыл глаза. — Мммм… сделай так еще раз.
С улицы пахло гарью и бензином. Консервы оказались холодными: китобой то ли не догадался, то ли поленился их разогреть. Впрочем, вряд ли это сильно повлияло бы на их вкус... Зато свечи горели ярко.
Гарретт отставил банку с недоеденными консервами в сторону и зевнул, прикрыв рот ладонью.
— Ты еще усни, — Дауд фыркнул и обнял его свободной рукой за плечи.
— А ты против? — Гарретт потерся об него исполосованной шрамами щекой.
— Совершенно не против. Если у тебя ничего другого не запланировано на сегодня…
— До утра я совершенно свободен, — заверил его Гарретт. — Подвинься тогда, что ли.
Название: Похититель драгоценностей
Размер: драббл (955 слов)
Канон: Thief 4 (2014), кроссовер с Dishonored
Пейринг/Персонажи: Дауд/Гарретт
Категория: слэш
Жанр: PWP, established relationship
Рейтинг: R – NC-17
Предупреждения: кинк на шрамы, кинк на драгоценности
Примечание: треп до, после и во время секса.
Фикбук: [x]
читать дальшеЧасовая башня так не похожа на убежище в Радшоре — сухо, темно, тихо, только размеренно тикает гигантский механизм над их головами. Никакой речной вони или резкого запаха ворвани. И, что немаловажно, никаких внезапных появлений Китобоев с докладами, хотя Дауд не сомневается — если будет нужно, они его найдут и в Бездне.
Гарретт словно читает его мысли:
— Надеюсь, твои орлы здесь не появятся? — спрашивает он, глядя на Дауда с притворной озабоченностью. — Не пойми меня неправильно, кофе они варят отличный, но...
— Не напоминай, — Дауд и рад бы забыть ту историю и ошеломленный взгляд ученика (кажется, это был Доменико), и звон выпавшей из его пальцев кружки с кофе, да только Гарретту, похоже, нравится напоминать ему о таких вещах.
Гарретт смеется, уткнувшись ему в шею, зарывается носом в воротник рубахи. От него пахнет выделанной кожей и мылом; готовился, значит. Ждал.
Его пальцы унизаны кольцами, на запястьях — тонкие браслеты-змеи, гладкие и холодные, в вырезе рубахи поблескивают рубины и серебро — украденное несколько лет назад ожерелье. Гарретту почему-то это нравится; Дауд не осуждает его и ни о чем не спрашивает.
Ну, почти ни о чем.
— Скучал по мне? — поддразнивает он и целует Гарретта в шею, прямо под челюсть, и тот не удерживает довольный вздох.
— А ты?
— Было дело, — Дауд усмехается и чуть откидывается назад, позволяя чужим ловким пальцам расстегивать пуговицы. — Долгими и холодными зимними ночами...
— А сколько раз я говорил тебе починить крышу?
— Много. Не меняй тему.
Гарретт смеется снова и прижимается к нему ближе, ерзает на его коленях, устраиваясь поудобней. Он уже возбужден, хотя они только начали; Дауд гладит его по бокам и спине, забирается ладонями под рубашку, и Гарретт, подставляясь под прикосновения, дышит чуть чаще. Когда он откидывает голову, в ушах у него звенят серьги — тяжелые, массивные, с мерцающими драгоценными камнями, не чета его привычным тонким колечкам.
— Это же серьги леди Бойл? — спрашивает Дауд заинтересованно, и на мгновение дыхание Гарретта прерывается. — Я смотрю, в прошлый приезд в Дануолл ты времени не терял...
— Леди Эсмы Бойл, — уточняет Гарретт. Взгляд у него затуманенный то ли от удовольствия, то ли от воспоминаний об удачном ограблении.
— И когда ты только успел... — Дауд наконец стаскивает рубашку с его плеч и припадает губами к ключице, чуть ниже серебряной нитки, и слышит над головой резкий вздох. Гарретт при всех его достоинствах не лишен тщеславия, пусть и проявляется оно таким причудливым образом; Дауд в свою очередь рад ему польстить.
— О, у меня много... талантов...
Гарретт выдыхает, долго и прерывисто.
Его прикосновения — странный контраст шершавой, загрубевшей кожи и гладкого металла. Гарретт сгибает пальцы и гладит Дауда по щеке, по шраму внешней стороной кисти; затем укладывает ладонь на грудь.
— Ложись, — говорит он, и Дауд слушается.
Гарретт снимает штаны с них обоих — сначала с него, потом с себя, — так быстро и привычно, словно каждый день кого-то раздевает; в другой раз Дауд непременно поддел бы его, но сейчас ему не до того. Гарретт забирается на него сверху, поудобнее устраивается на бедрах и выпрямляется, красуясь. Камни в ожерелье и серьгах поблескивают в неярком свете единственной свечи.
Дауд накрывает ладонью шрам на чужом бедре, поглаживает тонкую полосу светлой кожи.
— Нравится тебе, — беззлобно ворчит Гарретт. Сам он считает свои шрамы напоминаниями о прежних неудачах, но не возражает, когда Дауд прикасается к ним. Не ему, в конце концов, осуждать.
— Нравится, — Дауд ведет ладонью выше. Шрамов у Гарретта едва ли не столько же, сколько драгоценностей в коллекции; в иные ночи Дауд изучает их неторопливо и вдумчиво. Но не сейчас. Для этого еще будет время.
Гарретт заводит руку назад, направляя в себя член Дауда, чуть выгибает спину. И в самом деле, ждал. Успел подготовиться. Он выдыхает беззвучно и замирает, опираясь ладонью на плечо Дауда.
— Отвык, — шепчет Гарретт.
— Ничего, — шепчет Дауд в ответ. — Скучал по мне?
Гарретт фыркает, словно поражаясь его глупости, и наклоняется, чтобы поцеловать. Серьги леди Бойл щекочут Дауду щеку.
— Сам-то как думаешь?
— Даже не знаю, — тянет Дауд и легонько подается бедрами вверх; со сдавленным выдохом Гарретт хватается за его плечо. — Потому и спрашиваю.
— Скучал, — признается Гарретт словно бы неохотно. — По твоей... роже мрачной.
— Спасибо на добром слове, — Дауд фыркает.
Опираясь на его грудь, Гарретт начинает двигаться — медленно, осторожно, будто еще не привыкнув; Дауд придерживает его за бедра, гладит по бокам. Гарретт красив, и дело здесь не в полумраке или драгоценностях. Впрочем, Дауд не часто говорит об этом вслух.
— Значит... серьги леди Бойл? — говорит он вместо этого. Гарретт прикусывает губу. — Говорят, их украли во время приема...
— И прямо... из ушей леди Бойл, — Гарретт смеется было, но его голос срывается на стон. — Чистая... чистая правда.
— И... как ты это сделал?
— Мастерски, — отвечает Гарретт насмешливо и нежно. — Как никто... другой.
Он совсем уже расслабился, и только покусывает губы, и смотрит на Дауда сквозь ресницы. Прекрасное зрелище, даже в полумраке. И он рассказывает — и его голос звучит негромко и отрывисто, — как украл серьги незадачливой леди. Как обчистил карманы ее гостей. Как добрался даже до сейфа с семейными драгоценностями — здесь он спотыкается и на мгновение замолкает. Он движется все быстрее, его кожа блестит от пота, ко лбу прилипли волосы; Дауд смотрит на него, гибкого и жилистого, и чувствует, как в груди расцветает полузабытая нежность,
и когда Гарретт запинается — раз, другой, — Дауд кладет ладонь на его затылок и заставляет склониться для поцелуя.
Кончая, Гарретт стонет в его губы и цепляется за его плечи, царапает их — ногтями и кольцами.
Позже Дауд бережно снимает кольца с пальцев Гарретта и браслеты с запястий, вынимает из ушей серьги и расстегивает ожерелье. Гарретт, хоть и явно уставший, внимательно следит за ним из-под полуопущенных век; беспокоится за свою коллекцию, не иначе.
— Жаль, волосы у тебя короткие, — Дауд проводит по ним ладонью. Ложится рядом, притягивая Гарретта ближе, и целует в колючий бритый висок. — Тебе бы пошла любимая заколка императрицы.
Гарретт сонно моргает.
— Вон та? — он кивает куда-то в сторону. — Раз ты так говоришь... буду отращивать.
Дауд приподнимает брови, но не шевелится. Потом посмотрит, что это за заколка: Гарретт точно захочет похвастаться.
Название: got the best of him
Размер: миди (4227 слов)
Канон: Thief 4 (2014)
Пейринг/Персонажи: Гарретт/ОМП
Категория: слэш
Жанр: PWP и рефлексия
Рейтинг: R
Предупреждения: см. жанр
Краткое содержание: когда все наконец закончилось, Гарретт навещает старого знакомого.
Примечание: разговоры в постели, ну вы поняли.
Фикбук: [x]
читать дальшеНеприметная лавка между Южным кварталом и Стоунмаркетом открывалась в сумерках и закрывалась на рассвете. Если не знать о ее местонахождении, можно было спокойно пройти мимо и не заметить входную дверь. Вывеску ей заменяло полустертое изображение мотка проволоки вместо названия лавки или имени владельца. Однако те, кто знал, могли найти здесь приятный ассортимент товаров по разумным ценам... и кое-что еще. Владел лавкой человек по имени Вайр.
Гарретт, сидя на крыше соседнего дома, внимательно наблюдал за зданием лавки. По улице медленно прохаживался стражник — а еще светил фонарь. Гарретт тихо вздохнул, спрыгнул прямо позади стражника и, идя за ним след в след, скользнул в темный проулок у лавки. Он затих, прислушиваясь, а потом в несколько шагов добрался до двери. Снова затих. Убедившись, что все тихо, он постучал. Из-за двери донесся негромкий гул, затем щелчок — и она приоткрылась ровно настолько, чтобы впустить внутрь кошку. Ну, или ночного гостя.
Внутреннее помещение освещали несколько ламп и свеча в медном подсвечнике. Вайр, расположившись за прилавком, читал книгу в потрепанном переплете; в светлых волосах блестела седина. Услышав шаги, он поднял голову.
— Гарретт?
— Вайр, — Гарретт проскользнул внутрь, ощутимо притеревшись плечом и лопаткой к косяку. Стоит посоветовать Вайру отрегулировать дверь — в эту щель даже он пролезает с трудом. — Ты все так же подозрителен.
Закрыв дверь, он поморщился от света. Вайр смотрел на него, не отрываясь — усталый взгляд, темные круги под глазами. Уж не добрался ли и до него Мрак? Боги, Гарретт надеялся, что нет.
— Осторожность никогда не повредит, — заложив страницу ножом для конвертов, Вайр отложил книгу и подался вперед, оперевшись локтями на прилавок. — Давно не виделись, Гарретт.
— Давно, — Гарретт медленно подошел к нему, разглядывая. Стянул с лица маску. — Ты изменился.
Подавшись вперед, он задул стоящую на прилавке свечу. В полумраке ему всегда было спокойней.
— Неужели? — Вайр посмотрел на струйку дыма, поползшую вверх от потушенного фитиля, потом перевел взгляд на Гарретта. — Что у тебя с глазом?
Помедлив, он протянул руку и легко коснулся щеки Гарретта — жесткие пальцы, мозолистые и шершавые, прошлись по белесым линиям шрамов со странной нежностью.
— Это долгая история, — Гарретт хмыкнул и опустил голову, прижавшись к его руке. — А ты поседел.
— Время никого не щадит, — Вайр с философским видом пожал плечами. — Ни меня, ни тебя.
Он еще раз погладил Гарретта по щеке и, к его смутному облегчению, убрал ладонь.
— Чем я обязан удовольствию видеть тебя? Тебе нужно что-то из моих товаров или ты просто соскучился?
— Мы давно не виделись, — Гарретт поймал его руку и переплел пальцы. — Но я не откажусь и от товаров.
Вайр улыбнулся:
— К твоим услугам. Что тебе нужно?
Свободной рукой он обвел помещение лавки: стойка с ножами и кинжалами, связки стрел, полки с различными диковинными приспособлениями. Механизмы, много механизмов. Гарретт, в общем-то, никогда не интересовался, зачем они нужны; молодым ворам нравились такие вещи — чем экзотичнее, тем лучше, — но сам он предпочитал справляться по старинке.
— Здесь есть одна очень дорогая вещь, — Гарретт улыбнулся одними глазами. — Я бы хотел... одолжить ее.
— Здесь много дорогих вещей, — из голоса Вайра исчезли игривые нотки. Несмотря на все, что связывало их с Гарреттом, дела для него были на первом месте; об этом Гарретт знал лучше прочих.
— Такая — одна. Поверь мне.
— Опять за свое, — Вайр покачал головой. — Не тяни, Гарретт. Ближе к делу.
Гарретт поднял руку, обвел лавку, словно выбирая, а потом ткнул пальцем в его грудь.
— Вот эта, Вайр.
— У меня здесь не Дом Цветов, Гарретт, — Вайр мягко взял его за руку, рассматривая ладонь. Цокнул языком при виде свежего бинта.
Гарретт мягко рассмеялся.
— Мне нравится, когда ты становишься серьезным, — он дернул плечом. — Не обращай внимания. Заживет.
Хотя он и в самом деле волновался. Все же, руками он работал... много. Гарретт усмехнулся: двусмысленно получилось.
— Ты знаешь, я не люблю, когда кто-то портит ценные инструменты, — Вайр пожал плечами. Не выпуская руку Гарретта из своей, он повернул пару рычагов под прилавком. Дверной замок глухо щелкнул. — Недолго я проработал сегодня.
Гарретт улыбнулся.
— Я правда скучал, — он обошел прилавок, не пытаясь высвободить ладонь. Практически вплотную приблизился к Вайру и посмотрел в глаза. — И принес починить кое-что.
— Ты никогда не приходишь просто так. Всегда нужен какой-то предлог, — свободной рукой Вайр обнял его за талию. Он был на пару дюймов выше, так что Гарретту каждый раз приходилось задирать голову, чтобы посмотреть тому в глаза, а для поцелуя приходилось и вовсе вставать на цыпочки. Ну, или просить Вайра нагнуться.
— И то правда, — Гарретт тихо выдохнул. — Но сегодня начнем с тебя.
Попросить Вайра наклониться уже наконец Гарретт не успел — тот провел рукой по его спине и сдавленно фыркнул, нащупав сквозь ткань шнуровку.
— Боги, Гарретт. Когда ты начнешь носить нормальную броню, а не этот корсет?
— Это не корсет, это броня. Легкая, — возмутился Гарретт. — Бережет ребра при падении и ударе. Только имей в виду, раздеваться я буду долго.
— Я никуда не тороплюсь, — невозмутимо ответил Вайр. — И умею расшнуровывать корсеты.
Рассмеявшись, Гарретт пихнул его в плечо, потом потянул к себе, заставляя нагнуться; легко поцеловал — быстрое прикосновение губ.
— Я хотел бы... задержаться. Не потесню?
— У меня здесь много места, — отстранившись, но не выпуская его руки, Вайр повел его вглубь помещения. Там за выступом стены скрывалась лестница, ведущая на второй этаж, к квартире Вайра — вопреки словам хозяина, не слишком просторной, но в целом уютной. По крайней мере, там было теплее, чем в часовой башне.
Вайр провел его прямиком в спальню, мимо закрытых дверей на кухню и в кабинет. За год здесь ничего не изменилось: все та же кровать и платяной шкаф, и умывальник в углу. Окно прикрывали плотные шторы, не пропускавшие в комнату свет уличного фонаря.
— А у тебя тут все так же уютно.
— Спасибо, — не теряя времени, Вайр стащил с него капюшон.
Фыркнув, Гарретт снял плащ, сложил его вдвое и повесил на спинку стула. Вайр странно смотрел на него, словно никак не мог поверить, что Гарретт действительно здесь. Он не привык к таким взглядам.
— Ты очень скучал, — проговорил он полувопросительно и, сев на кровать, расстегнул наручи — сначала один, потом другой.
Вайр не заметил вопроса:
— Если бы ты появлялся чаще, я бы скучал меньше.
Наконец отвернувшись, он зажег огарок свечи в подсвечнике, стоявшем на прикроватном столике. Гарретт знал, Вайр страдал от бессонницы и коротал время в постели с книгой, пока ему не удавалось забыться.
По стенам комнаты заплясали причудливые тени — когтистые, до боли знакомые. Гарретт замер на мгновение, уставился на них; сердце глухо стукнуло в горле — раз, другой.
Вайр ничего не заметил.
Так странно, но это успокоило его — если Вайр ничего не видит, значит, здесь никого нет. Отмерев, Гарретт со вздохом снял перчатки, несколько раз сжал и разжал кулаки, разминая пальцы; тряхнув головой, расстегнул пояс с подсумками, отцепил “кошку”. Посмотрел на Вайра.
— Прости меня. Я не мог прийти.
Вайр сел на кровать рядом с ним и положил руку на плечо, разворачивая Гарретта к себе.
— Позже, Гарретт. Расскажешь позже, — в его голосе не было ни намека на обиду или разочарование.
Он притянул Гарретта ближе и снова поцеловал, одновременно распутывая одной рукой шнуровку брони. И в самом деле умеет обращаться с корсетами, подумал Гарретт и фыркнул в поцелуй: у него самого бы так не вышло, а Вайр… Вайр, наверное, за свою жизнь раздел больше женщин, чем Гарретт ограбил.
Улыбнувшись в чужие губы, Гарретт легко толкнул Вайра в грудь, заставляя отстраниться, и стащил его рубаху через голову.
— Надо же, — он тронул цепочку с ключами на его шее, подмигнул. — Соблазняешь.
— Ты ведь не будешь гадить там, где ешь? — усмехнулся Вайр, но цепочку все же снял и положил рядом с подсвечником.
Гарретт рассмеялся:
— Что я, кот драный?
Он погладил Вайра по груди и, отстранившись, стащил бинт с руки. Глянул, проверяя, как там рана — небольшая, круглая, с ровными краями.
— Почти прошло, — пробормотал он себе под нос по давней привычке. — Не кровит. Потом обработаю.
Вайр кинул быстрый взгляд на его ладонь и нахмурился. Только один человек в Городе пользовался карманным арбалетом; об этом знали они оба.
— Гарретт, Гарретт, — он покачал головой и осторожно поцеловал ладонь.
— Уже все... закончилось, — Гарретт погладил его по щеке. — Поэтому я не приходил, — пояснил он, расстегивая пуговицы у него на штанах.
Вайр окинул его обеспокоенным и будто оценивающим взглядом — словно принесенный для починки сложный механизм. Он всегда испытывал слабость к таким вещам и самого Гарретта тоже считал чем-то подобным — идеальным инструментом для изъятия чужой собственности; нет, Вайр никогда не говорил об этом вслух, но после многих лет знакомства это стало очевидно. Гарретт же не слепой, в конце концов.
— Не смотри так. Никаких переломов. Просто синяки.
— Извини, — Вайр поцеловал его в плечо. — Профессиональная привычка.
Гарретт приспустил с него штаны и белье и усмехнулся.
— Разденься, наконец, — сам он снял ремни и расстегнул штаны. Стащил их с себя, ловя взгляды Вайра. Да, у обтягивающей одежды были еще преимущества, кроме профессиональных.
Вайр избавился от одежды и забрался на кровать уже полностью. Жестом поманил Гарретта ближе. Он не торопился, верно, но и медлить не стал, уложив вора на спину и склонившись над ним. Вот шрам под ключицей — след еще одной стрелы. Вайр обвел его языком. Еще один на груди, начинается у самого соска — оставлен чьим-то ножом. Чуть ниже, на боку — след давнего неудачного приземления. Гарретт тихо выдохнул, подался ему навстречу; Вайр знал, что и как трогать, Вайр вообще знал, как с ним обращаться. В его обществе Гарретт даже мог позволить себе быть не мастером-вором, а просто... Гарреттом. Он хмыкнул, зарывшись пальцами в волосы Вайра.
— Ну что, я в приличном состоянии?
— Удивительно, но да, — усмехнулся в ответ тот. — Но профилактический уход не помешает.
Гарретт рассмеялся и потянул его к себе.
— Я очень рад, — довольно улыбнувшись, он погладил Вайра по скуле, — что мой механик все так же искусен...
— Всегда к твоим услугам, — выдохнул Вайр на ухо Гарретту, прежде чем несильно прихватить зубами мочку.
— Полагаюсь на твой опыт, — Гарретт откинул голову назад, подставляя шею. Ему больше нравилось намекать, не говорить, и Вайр отлично его понимал.
Вайр всегда прикасался к нему бережно: он не позволял себе оставлять на теле Гарретта никаких следов — укусов, засосов, царапин, даже несмотря на то, что их все равно никто не увидит под закрытым одеянием мастера-вора. Гарретта не всегда устраивало такое бережное отношение, но недовольства он не высказывал, разве что изредка.
— Вайр, я не хрустальная ваза, — вздохнул он и, потянув Вайра за плечи к себе, поцеловал. Зарылся пальцами ему в волосы. — Так что не бойся сломать.
Он повторял это каждый раз, и Вайр ответил привычной фразой:
— Так ведь мне потом и чинить.
— Вайр, ты... — Гарретт поцеловал его, не зная, что именно хотел сказать. Вайр относился к нему все так же специфично, но Гарретту это нравилось. Такая забота, пусть и своеобразная, была приятной. Наверное, поэтому он приходил сюда.
— Вайр. Я, — Вайр поймал зубами и легонько сжал нижнюю губу Гарретта. — Красивый глаз, Гарретт.
— Этот глаз дался мне... с трудом, — он фыркнул. — Давай об этом позже, ладно? — он поцеловал Вайра в шею, прихватил зубами кожу. Сейчас Гарретт не хотел говорить ни о том, что было, ни о том, к чему это привело.
— Конечно, — согласился Вайр. Он перекатился на спину и затащил Гарретта на себя. — Поработай, Гарретт, раз уж мне сегодня не придется.
— Где ты этого нахватался? — Гарретт вскинул брови в притворном удивлении. — Надеюсь, мне не придется пользоваться машинным маслом.
Протянув руку, Вайр взял с прикроватного столика небольшой флакон темного стекла с выжженным на пробке грубым изображением розового бутона — видимо, из Дома Цветов. Гарретт не хотел даже знать, как Вайр… а, впрочем, ладно. Его же год не было. Больше года. Не стоит его винить.
— Это тебе подойдет? Если нет, у меня внизу есть машинное, для шестерней.
Гарретт взял флакон, вытащил пробку и понюхал. Масло было без особого запаха.
— Когда в следующий раз проберусь в Дом Цветов, буду знать, что брать, — он вылил немного себе на ладонь.
Вайр рассмеялся — не иначе, представил себе лицо Бассо в тот момент, когда Гарретт вручит ему подобные трофеи. Хотя поговаривали, кто-то однажды получил контракт на что-то из личных вещей Мадам... больше того парня никогда не видели.
— Оно, к счастью, не пахнет розами.
Плеснув немного масла на ладонь и пальцы, Гарретт завел руку за спину. Конечно, он подготовился, но… не так тщательно, как мог бы. В конце концов, он даже не знал, как Вайр его встретит.
Гарретт знал, что Вайру нравится смотреть на него вот так, снизу вверх, когда он вполоборота к свету, чуть выгибается в спине, отводит назад плечи. Вайр наблюдал за ним с тем же несколько отстраненным интересом, с каким смотрел на работу шестеренок в разобранном корпусе часов или на диковинный механизм из тех, что приносили в его лавку для починки или продажи; кому-то это показалось бы странным, но Гарретт привык.
Иногда ему казалось, что Вайр спит с ним исключительно ради таких моментов.
— Ты... смотришь на меня, как на хорошие часы, — выдохнул он, глянул на Вайра из-под ресниц, и тот улыбнулся в ответ — все так же отстраненно. Возбуждение сворачивалось в животе горячим узлом — от пальцев внутри, от этого взгляда. Сколько у него никого не было? Гарретт не мог вспомнить. Хорошо, что Вайр так осторожен — не стоит переживать, что наутро ему будет неудобно ходить.
— Мне нравится то, что я вижу, — Вайр пожал плечами и медленно, не давая Гарретту потерять равновесие, приподнялся на локтях.
— Только не разбирай меня.
Вайр уставился на него как-то совсем странно. Гарретт хотел уже было спросить, в чем дело, но тот отмер и даже улыбнулся:
— Не буду. У меня другое на уме, — и мягко погладил Гарретта по животу раскрытой ладонью.
— Ммм... я не против другого, — Гарретт склонился к нему снова и поцеловал. Что ни говори, целоваться ему нравилось: Вайр был крайне деликатен и в этом.
Через несколько долгих минут Гарретт, наконец, убрал пальцы и медленно, осторожно опустился на него, тихо шипя и крепко вцепившись в чужие плечи — наверняка останутся синяки... Отвык, что и говорить.
Вайр простонал ему на ухо — тихо, будто сдерживаясь; Гарретт поцеловал его, прижался лбом ко лбу.
— Ты правда скучал, — едва слышно повторил он Вайру в губы.
— Год прошел... — Вайр погладил его бока и спину, провел ладонями по ягодицам и сжал их. — Ну же, Гарретт.
— Угу... — протянул Гарретт, начиная постепенно двигаться. Он привык уже достаточно, чтобы получать удовольствие. Подмигнул Вайру, и тот подался навстречу, стараясь поймать ритм; Гарретт не торопился, но и не медлил — старался двигаться плавно и размеренно.
Дыхание Вайра вскоре сбилось. Он шумно выдохнул и снова потянул Гарретта ближе, на этот раз — чтобы подмять под себя; тот довольно выдохнул, позволяя уложить себя на лопатки, выгнулся, обхватил Вайра ногами. Ему было хорошо — и уже не слишком волновало, что пробираться по крышам позже будет несколько неудобно. Кроме того, Вайр был осторожен даже так. Ну... по крайней мере, Гарретт называл это осторожностью.
Вайр поцеловал его в шею и двинул бедрами чуть сильнее.
— Красивый глаз, — прошептал он снова.
— Только не доставай, — пошутил Гарретт и погладил Вайра по груди. — Мммм... черт... сильнее!
— Не... искушай меня, — Вайр резко выдохнул; помедлив, устроился удобнее — закинул одну ногу Гарретта себе на плечо, а рукой накрыл его член.
Знай Гарретт его хуже, решил бы, что речь о сексе — мол, и так еле сдерживаюсь, а тут еще ты со своими просьбами, — но Вайр всегда был осторожен и мягок, даже в те редкие встречи, когда Гарретт просил об ином. А еще он был любопытен.
— Ну, он мне нужен для работы, — Гарретт засмеялся и двинул бедрами. — Ну же... — он облизнул губы. — Возможно, если я выйду на пенсию...
— М...мечтатель.
У Вайра ловкие сильные пальцы, и то, как он владел ими, сделало бы честь любому городскому вору и любой из обитательниц Дома Цветов. Простонав, Гарретт толкнулся в его ладонь, крепче вцепился в плечи, закусил губу; зубы Рорка, у него слишком давно никого не было, кажется, он… уже вот-вот...
— Все мы немного... — Гарретт почти всхлипнул, заморгал часто-часто. Все было нечетко, размыто, в зеленоватой дымке — кажется, глаз реагировал, боги, Гарретт даже не знал, что это возможно. — Вайр...
Вайр застонал ему в губы и крепко зажмурился. Гарретт застонал сам, сжал его плечо; Вайр придавил его своим телом, но жаловаться было не на что — это оказалось крайне приятно. Гарретт прерывисто выдохнул, просунул руку между их телами, быстро доводя себя до разрядки. Вайр обнимал его, пока все не закончилось. Семя, горячее и липкое, брызнуло ему на живот, и Вайр бездумно растер его по коже.
— Гарретт, — тихо позвал он, не открывая глаз.
— Да? — Гарретт уткнулся губами ему в висок. Шевелиться не хотелось.
— Приходи чаще.
Вайр все-таки нашел в себе силы сползти с него и растянулся на кровати. Гарретт обнял его и уткнулся лбом в плечо, хмыкнул:
— Чаще раза в год?
— Хотя бы раз в неделю, — Вайр устроился поудобнее, обнимая Гарретта. Еще сильнее растрепал его взъерошенные, чуть влажные от пота волосы.
Из всего совместного времяпрепровождения Вайру больше всего нравилось это — когда они лежали вместе, еще разгоряченные и уставшие после любви, и тихо переговаривались. Гарретту, пожалуй, тоже.
— Раз в неделю? — переспросил Гарретт со смешком. — Хорошая идея. Мне нравится.
Вайр помолчал, поглаживая его по спине и, кажется, думая о чем-то своем. Гарретт не стал его спрашивать. Захочет — расскажет сам.
Кстати, о рассказах.
— Ты ведь слышал о том, что случилось..? — спросил он. — В поместье барона?
— Во время праздника год назад? — Вайр приподнялся на локте, глянул заинтересованно. — Слышал, разумеется. Такие слухи ходили...
— Я был там, — Гарретт помолчал. — Они проводили ритуал. Не смотри на меня так, я тоже думал, что это ерунда, пока не... В общем, так у меня появилось это, — он обвел пальцем свой злосчастный глаз.
— Значит, некоторые слухи были правдивы, — Вайр покачал головой. Он поймал Гарретта за подбородок и какое-то время внимательно рассматривал его глаз.
— В общем, если опустить массу деталей — Город хотели уничтожить с помощью того, кто был мне дорог. Но все закончилось, — Гарретт на мгновение отвел взгляд. — А это осталось.
— Эрин, — Вайр кивнул. — Так это все произошло из-за нее?
— Не только. Я не хочу об этом говорить, Вайр.
Вайр мягко поцеловал его в висок — решил, видимо, не бередить эту рану. Деликатен, как всегда… Гарретт благодарно улыбнулся ему и погладил по щеке. Он не был уверен, жива ли Эрин. Надеялся, конечно, но даже если она была жива, их пути уже разошлись.
— А в твоей жизни что-то изменилось за этот год?
Вайр задумался, прежде чем ответить.
— Много что изменилось, Гарретт, — проговорил он наконец. — Сначала эпидемия Мрака, потом бунт… клиентов стало меньше, и с поставками беда. Я даже подумывал уехать куда-нибудь, но началась блокада.
— Честно? Я был удивлен, когда узнал, что ты еще в деле. Комендантский час все-таки, а твоя лавка открыта только по ночам…
— Комендантские часы не для черноруких, верно? И не для… — он помедлил, очевидно подбирая слова, — действительно влиятельных людей.
— Аристократы ходят к тебе по ночам? — Гарретт рассмеялся. — Да ладно.
Вайр куснул себя за губу. Взгляд у него стал виноватым — словно внезапно очнулась совесть.
— Не аристократы, — проговорил он наконец. — Ловец Воров. Год назад я сделал для него протез, и, думаю, он меня запомнил… потом заказывал взрывающиеся болты для арбалета. Хорошие деньги. Помогло продержаться.
— А, так вот кому я обязан ожогами и потрепанными нервами? — Гарретт фыркнул, но Вайр шутку не поддержал. Он вообще выглядел… непривычно виноватым. Гарретт никогда его таким не видел. — Перестань. Не смотри на меня так, не собираюсь я тебя осуждать. Главное — выжил, вот и славно.
Шумно выдохнув, Вайр на мгновение закрыл глаза.
— Вот и славно, — повторил он и уставился в потолок.
Гарретт неловко потрепал его по плечу. Он никогда не был хорош в общении с людьми и не слишком понимал, что делать; с другой стороны, Вайр не очень похож на других людей.
— Так ты хочешь изучить мой глаз? — наконец решившись, Гарретт попытался его отвлечь. Успешно: моргнув, Вайр буквально воспрял и даже приподнялся на локте.
— Не отказался бы. Но для этого пришлось бы его извлечь, а ты не согласишься.
— Разве что ты сделаешь мне механический, — мрачно пошутил Гарретт, облегченно вздохнув про себя. — Нет уж, одноглазый вор — это совсем не смешно.
— Ты хочешь механический глаз? Я могу его сделать, — Вайр поцеловал его ладонь и замер ненадолго, прикрыв глаза; затем, вздрогнув, вскинул голову. — Нет, подожди. Ты же шутишь.
— Я шучу, — Гарретт закатил глаза. — Ты совсем чокнутый, мой мастер, — он легонько щелкнул Вайра по лбу. С другой стороны, тот научился распознавать шутки Гарретта насчет механических частей тела. Не сразу, но все же. Прогресс.
— Но это интересно, — запротестовал Вайр. — Механические органы могли бы решить множество проблем… — он осекся, как будто вспомнил что-то.
— Генерала они сделали только громким и неповоротливым, — Гарретт хмыкнул. Он был уверен, что никакая механика, даже самая тонкая, не сможет заменить ему рук.
— Зависит от материалов, — серьезно ответил Вайр, вдохнул было глубоко, но тут же осекся. — Прости. Тебе это будет неинтересно
— Да. Кстати, про материалы, — вспомнил Гарретт. — И инструменты. Я вскрывал замок на шкатулке и сломал его. Пришлось забрать ее с собой.
— Мне нужно взять инструменты, — Вайр неохотно выпустил его из объятий.
— Это не срочно, — Гарретт дернул плечом. — Если хочешь, можешь оставить ее у себя. Мне пока есть на что жить.
— Вот так всегда, Гарретт, — Вайр поцеловал его в плечо. — Сначала заинтересуешь, потом оставляешь ни с чем.
Гарретт рассмеялся.
— Иди уже, — он спихнул Вайра с постели и сам поднялся на ноги.
В полуподвале, где находилась мастерская, было холоднее, чем в квартире наверху. Каждый раз, спускаясь сюда — в обществе Вайра или сам по себе, — Гарретт чувствовал себя, словно ребенок, заглядывающий в темную комнату. Хотелось уйти отсюда побыстрее.
После уютного полумрака спальни яркий свет резал глаза, и Гарретт прикрыл их ладонью.
— Слишком ярко, — проворчал он. — Раньше ведь у тебя были другие лампы...
— Были другие. И стол был другой, поменьше, — Вайр покосился на стол, оценивая — словно видел его впервые. Хмыкнув про себя, Гарретт отдал ему шкатулку и отошел к другому краю стола.
— Что это? — он не коснулся затейливого механизма, но заинтересовался.
— Это называется "микроскоп", — Вайр мельком посмотрел на заинтересовавший Гарретта механизм. — Позволяет рассматривать мельчайшие частицы любого вещества. Эту вещь изобрел один иллирийский ученый, — голос Вайра звучал глухо и задумчиво. Гарретт покосился на него, устроившегося за своим столом и положившего шкатулку перед собой. — Знаешь, увидеть жизнь в капле воды и все прочее.
Гарретт пожал плечами и осторожно тронул пальцем другой механизм, похожий на капкан:
— А это? Надеюсь, ты это страже не продаешь?
— Это не на людей.
— Я надеялся на такой ответ, — Гарретт, наконец, сел, следя за Вайром. Он любил смотреть, как тот работает. Вайр установил небольшое зеркало так, чтобы оно отражало свет лампы прямиком в замочную скважину на шкатулке, и навел на скважину одно из увеличительных стекол.
— Теряешь хватку, Гарретт. Похоже, собачка в замке сломана, — Вайру пришлось повозиться, прежде чем он сумел извлечь крошечный обломок металла.
— Ну, возможно, — Гарретт почти виновато развел руками. — Первый раз видел такой. В следующий раз буду умнее.
— Я могу починить этот замок, и ты сможешь практиковаться, — Вайр осторожно повернул отвертку. В замке что-то щелкнуло. — Готово.
— Давай, я не против, — Гарретт подошел к Вайру и, заглянув в шкатулку, выдохнул. Кольцо — потемневшая от времени бронзовая змея, держащая в пасти рубин. Хороший трофей. Он не обратил внимания на другие драгоценности — с этим пусть разбирается Бассо, но кольцо...
— Чье оно?
— Одного чрезвычайно жадного ювелира, — Гарретт ловко извлек трофей, полюбовался на него в свете ламп и перевел взгляд на Вайра. Тот опять смотрел как-то странно, будто… ревниво? Да нет, ерунда. — У него крайне богатая история. Эта вещичка считается едва ли не сакральной... Отличное дополнение моей коллекции.
— Осторожнее с сакральными вещичками, Гарретт, — Вайр покачал головой. — У них есть свойство привлекать беду.
— У меня и так... беда, — Гарретт дотронулся до уголка глаза. — Мне не привыкать. В последнее время я видел много странного, и после этого... я во многое не верю, скажем так.
— Ты можешь рассказать мне, — эту фразу Вайр произносил часто — наверное, даже слишком часто. Гарретт решил бы, что Вайр пытается выведать какие-то секреты, если бы не знал его лучше.
— Мои тайны достаточно темные, чтобы я хотел оставить их при себе, Вайр.
Вайр положил руку ему на загривок и поцеловал — долго и ласково.
— Как знаешь, Гарретт, — пробормотал он, отстранившись.
— Ты смотришь на меня так, словно я механизм, лежащий у тебя на столе, — заметил Гарретт.
— Хочу запомнить получше. Вдруг ты опять пропадешь на целый год, а я так и не узнаю, что с тобой случилось, — Вайр погладил его по коротким волосам на затылке. Гарретт несколько секунд смотрел на него. Вайр обычно предпочитал держать свои мысли при себе, но в этот раз предпочел высказаться.
— Постараюсь не пропадать больше так надолго, — пообещал Гарретт. Этот разговор ему не нравился, и Гарретт поспешил увести его в другую сторону:
— Перевяжешь мне ладонь?
— Чинить нужно не только шкатулку, да? — усмехнулся Вайр.
— Просто сменить повязку. Там уже почти все зажило.
Прежде чем забинтовать ладонь, Вайр тщательно ощупал ее и заставил Гарретта сгибать пальцы — все вместе и каждый по отдельности. Гарретт подчинился: он берег руки и предпочитал довериться в этом — а Вайр был хорош не только с механизмами. В какой-то момент Гарретт положил другую ладонь ему на колено и легонько сжал.
— Закончим с этим, и я пойду, — проговорил он. — Только оденусь и заберу свои вещи. Не хочу лишать тебя еще и ночного сна.
— Не знаю, о чем ты говоришь, — отозвался Вайр. Закончив накладывать повязку, он аккуратно запихнул под нее краешки бинта.
Гарретт знал о его бессоннице, но Вайру об этом никогда не говорил. Тот был уверен, что в курсе дела только аптекарь, у которого он иногда покупал снотворное снадобье.
— Ты ведь плохо спишь, — проговорил Гарретт осторожно. — Это не Мрак..?
— Это не Мрак, Гарретт. Всего лишь бессонница, — Вайр пожал плечами с демонстративной небрежностью. — Почему, по-твоему, я работаю по ночам?
— Наверно, тебе лучше спится, когда рядом кто-то есть? Тогда я буду приходить чаще, — Гарретт прикусил язык. Он собирался сказать совсем не это.
— Чаще, чем раз в неделю? Я буду только рад, — Вайр рассеянно погладил его по руке и начал собирать свои инструменты.
— Тогда решено, — Гарретт кивнул больше своим мыслям, чем Вайру.
После того, с чем он столкнулся, осознание собственной внезапной смертности не давало ему покоя. Гарретт не боялся умереть: он знал, что у него нет и не может быть ни дома, ни семьи, а если он пропадет — ну, значит, просто пропадет, растворившись для всех во тьме, как сказка. Бассо, конечно, узнает и сделает верные выводы. Но Вайр?
Гарретт проснулся незадолго до рассвета, чувствуя себя совершенно разбитым — он не привык делить с кем-то постель именно для сна. Зато Вайр рядом с ним спал сном праведника и не проснулся даже, когда Гарретт осторожно выбрался из-под его руки и выскользнул из постели.
Пора было возвращаться в часовую башню.
@темы: песни китов, зфб, текстота, умелые ручки и зоркий глаз
-
-
23.03.2018 в 00:13-
-
23.03.2018 в 10:34-
-
23.03.2018 в 15:34