... Serkonos, vast and endless. The universe, contained.
вчера внезапно вспомнил, что именно эта песня впервые вызвала у меня образ визжащей бензопилы, всаженной в человеческую грудь;
был март, четырнадцатое число; примерно в два пополудни я спускался с холма, перепрыгивая через редкие лужи и глядя в серое небо. Не помню, было ли мне горько или, напротив, слишком спокойно; помню шею, влажную и скользкую от геля - мне просвечивали щитовидку, - помню, что было около ноля и безветренно, и что под этот трек я стоял на перекрестке, глядя на вечногрязные по весне машины, и что долгие светло-желтые взвизги в наушниках и второй половине песни вызывали мысль о зря работающей, прокручивающейся вхолостую бензопиле в поисках добычи, и что представил, как кто-то невидимый или, скорее, оставшийся за кадром подносит ее вплотную к чужой беззащитной груди, так и нарывающейся на удар; подносит - и смотрит, внимательно вглядывается в реакцию.